Казахстан: борьба с "салафитами" на Мангышлаке

В декабре 2006 г. стало известно, что власти Словении рассматривают ходатайства о предоставлении убежища четырем семьям последователей «чистого ислама» из Мангистауской и Атырауской областей Казахстана, подвергавшихся преследованиям правоохранительных органов. Несколькими месяцами ранее около 15 семей последователей того же течения обратились с аналогичными ходатайствами к властям Чехии.

К сожалению, кампания преследования мусульманских диссидентов, проводимая спецслужбами Казахстана на протяжении ряда лет в прикаспийском регионе, не получила должного освещения ни в СМИ, ни в докладах правозащитных организаций.

В официальных казахстанских документах сторонники возвращения к ценностям «чистого ислама» времен Пророка Мухаммеда и праведных халифов, о которых пойдет речь ниже, обычно называются «ваххабитами». Более корректным представляется использование получившего распространение в научной литературе термина «салафиты» (от арабского ас-салаф ас-салихун - «праведные предки»). В этом обзоре автор попытался суммировать доступные ему данные об антисалафитской кампании в Мангистауской области в 1999-2006 гг., полученные на основе изучения публикаций казахстанских СМИ, приговоров судов по некоторым уголовным делам, писем, поступивших в Правозащитный Центр «Мемориал», а также материалов интервью, проведенных в ходе поездки в города Актау и Жанаозен в мае 2005 г. Разумеется, не все вопросы удалось прояснить, тема требует дальнейшего изучения. Автор будет признателен за любые исправления и дополнения.

Возникновение «салафитского» движения на Мангышлаке

Первая информация о существовании «салафитских» общин на полуострове Мангышлак в Западном Казахстане появилась в казахстанской прессе летом 1999 г. Можно предположить, что их «обнаружение» спецслужбами стало следствием широкомасштабной кампании по борьбе с религиозным экстремизмом, начавшейся после террористических актов в соседнем Узбекистане в феврале 1999 г. По словам главного имама Мангистауской области Дуйсена Хасниязова, впервые «ваххабиты» появились в регионе в 1994 г. Аналогичные данные приводят и правоохранительные органы. Так, в заметке, посвященной аресту в феврале 2005 г. Адилжана Муздыбаева, упоминается, что он «состоял в ваххабитской секте около 10 лет».

Сами участники «салафитских» общин в Мангистауской области, называвшие себя последователями таза дин (чистой веры), говорят о возникновении их движения в 1997 г.

Первым проповедником таза дин на Мангышлаке стал бывший тренер тэквандо, частный предприниматель Бакытжан Бурханов. По некоторым данным, осенью 1997 г. он начал призыв к исламу (дават) под влиянием «приезжих миссионеров», с которыми встретился в пос.Кульсары Атырауской области.

Хотя Бурханов жил в Актау, по делам бизнеса он часто бывал и в Жанаозене, являвшемся в середине 90-х годов центром исламского возрождения на Мангышлаке. Именно здесь молодые «салафиты» впервые выступили как альтернатива официальному исламу.

С 1998 г. общины «салафитов» в обоих городах стали собираться на пятничную молитву вне официальных мечетей.

Общину в Жанаозене возглавил Берик Кызанбаев. После его ареста в 2001 г. имамом местных «салафитов» стал Нурасыл Артыкбаев из пос.Тенге, через несколько месяцев его сменил Куаныш Каменов (эмигрировал из Казахстана в 2006 г.). Имамами общины в Актау были Аманжол Мамбетов (1999-2002 гг.), Адилжан Муздыбаев (2002-2005 гг.), Бесенгали Бекбосынов (эмигрировал из Казахстана в 2006 г.). Смена руководства «салафитских» общин почти во всех случаях происходила из-за арестов имамов казахстанскими спецслужбами.

По оценкам правоохранительных органов, максимальная численность «ваххабитов» в Мангистауской области достигала 110 чел. Оценка, данная одним из участников «салафитского» движения, близка к этой цифре: 40-50 последователей в Жанозене и примерно такое же количество – в Актау.

Все «салафиты», с которыми довелось встретиться автору во время поездки на Мангышлак в мае 2005 г., были этническим казахами со средним светским образованием, вставшими на путь ислама в 1996-1998 гг. (в то время им было от 20 до 30 лет). Помимо уроженцев Мангистауской области, были также выходцы из Туркменистана и Узбекистана (Хужайлийский район Каракалпакстана), большинство которых переехали в Казахстан в советское время.

Молодые «салафиты» привлекали внимание окружающих соблюдением исламских норм в одежде и быту (включая ношение нестриженной бороды мужчинами и паранджи - женщинами, что в условиях постсоветского Мангышлака воспринималось как общественный вызов) и активной проповеднической деятельностью. Один из «салафитов» так изложил автору основные пункты противостояния с официальным духовенством: «Наша община не придерживается какого-либо мазхаба. Мы руководствуемся только Кораном и Сунной. Мы принимаем хадисы, которые являются достоверными и признаны авторитетными учеными, неважно, кто это - Малик, Ахмад бин Ханбал, Абу Ханифа или аш-Шафий. Предпочтение отдаем практическим делам, а не зазубриванию книг и упражнениям в красноречии на собраниях, как это делают в мечетях. Мы совершаем намаз на квартирах и не ходим в мечети, имамы которых не соблюдают нормы ислама. «Аминь» мы произносим вслух, а не про себя. Мы осуждаем поклонение мертвым и святым местам…»

Важным элементом консолидации «салафитских» общин было совместное обучение исламу. В 1999-2002 гг. занятия, в которых участвовало до 15-20 чел., проводились в частных домах или квартирах. «Обычно собирались один-два раза в неделю», - вспоминает Динмухамет Ешимов. Учеба включала изучение Корана, хадисов и комментариев к ним, жизнеописания Пророка, истории ислама, другой исламской литературы, а также правил чтения вслух арабского текста. Использовались, в основном, книги на русском языке, изданные в России: «Тафсир» /Комментарий к Корану/ Абдурахмана Ас-Саади, «Ас-Сахих» /Сборник хадисов/ ал-Бухари, «40 хадисов» и «Сады праведных» Ан-Навави, труды ал-Аскалани, «Книга единобожия» ат-Тамими и др. (последнее из перечисленных изданий в 2004 г. в России было запрещено).

Членам жанаозенской общины в изучении арабского языка помогал Идрис Артыкбаев (Идрис молда) – пожилой казах из пос.Тенге (близ Жанаозеня), сын которого примкнул к «салафитам».

Заметная роль в организации неофициальной системы исламского обучения принадлежала лидеру актауской общины Аманжолу Мамбетову. После его ареста в 2002 г. занятия большими группами прекратились. «Салафиты» пытались продолжать учебу, скрытно собираясь кружками по 4-5 чел., но последующие репрессии привели не только к прекращению занятий, но и к вынужденному отказу от совместного пятничного намаза.

В местной и республиканской прессе неоднократно появлялись публикации на русском и казахском языках, авторы которых, часто недостаточно сведущие в исламе, разоблачали «идеологию секты ваххабитов», действующих на Мангышлаке, основываясь на беседах с представителями официального духовенства и правоохранительных органов.

Вот, например, как излагается «идеологическая доктрина ваххабитов» в статье «Ничего святого» журналистки Татьяны Казанцевой: «Основные постулаты - учение о том, что бог един (таухид), отрицание каких-либо нововведений (бида), поклонения культам святых, могилам, суфийских школ, различных видов колдовства, ясновидения и т.п.» «Содержание /изъятой/ литературы ясно указывает на принадлежность сектантов к крайнему ханбалитскому мазхабу (школе) суннитского течения в исламе».

По мнению журналистки, следование подобным идеям может привести к негативным нравственно-психологическим последствиям «для простых жителей… в священном Мангистауском крае, где присутствует 326 святых мест (аулие)», некоторые из которых являются «местами паломничества мусульман не только Казахстана, но и ближнего зарубежья».

Помимо теологических разногласий, Казанцева возмущается тем, что «ваххабиты» «своим внешним видом и поведением бросают вызов всему обществу». Цитируемая статья Казанцевой (как и некоторые другие публикации казахстанских СМИ) направлена на оправдание репрессивной политики государства против мусульманских диссидентов. В этом противостоянии, как отмечает Казанцева, «полицейские и местное духовенство… действуют сообща, понимая важность миссии, возложенной на них главой государства по предупреждению и пресечению любых экстремистских и террористических проявлений».

Репрессии: первый этап (1999-2004 гг.)

Активное преследование «салафитов» казахстанскими спецслужбами в Жанаозене началось осенью 1999 г.

«В сентябре или октябре 1999 г. меня незаконно продержали в полиции шесть дней, - вспоминает один из пострадавших. – Сразу после задержания привезли в ГОВД, где в одной из комнат шесть или семь уголовников сильно меня избили, требовали отказаться от веры, насильно стригли бороду» . В то время были задержаны не менее 10 членов «салафитской» общины. Некоторые из них были избиты, а 24-летнего Куаныша Каменова сотрудники КНБ, после избиения, вывезли в степь и в целях запугивания произвели в его сторону выстрел из пистолета.

Сотрудники КНБ оказывали давление и на работодателей «салафитов». «Приходилось слышать: или борода, или работа, - рассказывает один из жителей Жанаозеня. - Требовали не читать намаз в рабочее время. Однажды хозяин пекарни вызвал и предупредил меня об увольнении, так как ему угрожает КНБ. Пришлось уволиться самому».

В 2003/2004 учебном году под давлением КНБ администрацией актауского филиала Казахской академии транспорта и коммуникаций был отчислен один из студентов, связанный с «салафитами».

Начиная с 2000 г. задержания, обыски и вызовы на «беседы» в правоохранительные органы стали обычным явлением. «Салафитов» вносили в специальные списки, фотографировали, проводили дактилоскопию.

«В 2000 г. в курбан-байрам меня забрали и поставили на учет, - рассказывает очевидец. – Сказали, что я буду под наблюдением в течение пяти лет. Потом до 2003 г. каждый год вызывали в полицию и задавали одни и те же вопросы: зачем я ношу бороду и признаю ли свою принадлежность к «ваххабитам». За это время дважды фотографировали, снимали отпечатки пальцев как у преступника. Таким «процедурам» в Жанаозене подверглось не менее 50 мусульман».

В архиве ПЦ «Мемориал» имеется постановление суда о вынесении устного предупреждения 35-летнему жителю пос.Кызыл-Тюбе Бисенгали Бекбосынову за «уклонение религиозного объединения от регистрации» (ст.375 ч.1 КоАП РК), выявившееся 1 августа 2003 г. при проверке паспортного режима по одному из адресов в пригороде областного центра . О принадлежности Бекбосынова к конкретному религиозному течению в постановлении не упоминается, однако из других источников известно о его активной роли в «салафитской» общине.

20-летний уроженец Жанаозеня Артур Дзауров, этнический ингуш, принявший ислам в 2003 г., был задержан в 2004 г. вместе с четырьмя единоверцами на квартире одного из членов общины. Сотрудники КНБ и полиции провели обыск квартиры, изъяв «религиозные листовки». К вечеру все задержанные были освобождены . Краткие сообщения о ходе этой кампании можно встретить в местных СМИ. Так, по сообщению газеты «Мангистау», в декабре 2001 г. в Жанаозене «была разоблачена ваххабитская группа» из четырех человек (вероятно, речь идет о задержании участников несанкционированного религиозного собрания). В июне 2002 г. сотрудники КНБ «разоблачили» еще одну группу сторонников «ваххабитской секты», в которую входили Шалабаев Т., Адилов Р., Аманкулов Б., М.Таженов, Сахиев Е. У задержанных были изъяты исламская литература, аудио- и видеоматериалы. Трое из них были привлечены к административной ответственности за «нарушение правил проведения религиозных мероприятий» (ст.375 КоАП РК), а двое несовершеннолетних – поставлены на учет в полиции .

В апреле 2001 г. спецслужбы перешли к фабрикации уголовных дел против «салафитов».

Интервью с участниками событий и изучение приговоров и публикаций казахстанских СМИ, касающихся четырех уголовных дел, показывают, что фабрикация производилась примерно по одной и той же схеме (с небольшими вариациями). Во время задержания и обыска, производимых с участием сотрудников антитеррористических подразделений региональных управлений МВД и КНБ, подозреваемым подбрасывались от 1 до 3 г героина и оружие (боеприпасы). В ряде случаев спецслужбы пытались выдвинуть дополнительное обвинение в разжигании «межнациональной и межрелигиозной розни», однако экспертиза не находила призывов к такой розни в печатных изданиях, изъятых у «салафитов».

Первый жертвой этой кампании стал 25-летний житель Жанаозеня Генжетай Карабалаев. 6 апреля 2001 г. около 10 «салафитов» (включая Карабалаева) были задержаны на квартире в пос.Тенге близ Жанаозеня, где они собрались для чтения пятничного намаза. Вошедшие в квартиру сотрудники полиции подбросили 3 грамма героина в кроссовки Карабалаева, стоявшие в прихожей. Предполагают, что целью операции был арест лидера «салафитской» группы Берика Кызанбаева, однако сотрудники полиции по ошибке положили наркотики в обувь Карабалаева. Спустя 4 месяца он был освобожден под подписку о невыезде. 13 ноября 2001 г. Карабалаев был признан виновным по ст.259 (незаконное хранение наркотиков) УК РК. Суд приговорил его к условному наказанию . Позднее он отошел от участия в «салафитском» движении. Спустя восемь дней после «обнаружения наркотиков» у Карабалаева в Жанаозене был задержан 33-летний Берик Кызанбаев. По версии правоохранительных органов, он подозревался в торговле наркотиками и оружием . По некоторым данным, Кызанбаева подвергли жестоким избиениям. В конце 2001 г. он также был приговорен к условному наказанию за хранение наркотиков, и вскоре после освобождения покинул область, переехав к родственникам в Алматы.

Примерно в мае-июне 2001 г. был вызван в КНБ для «опроса» 30-летний салафит» Махмуд Орозбаев, работавший сторожем в одном из загородных домов близ Жанаозеня. Спустя три дня после «опроса» он был задержан сотрудниками КНБ, якобы подозревавшими его в причастности к торговле наркотиками и оружием . В недостроенном туалете близ дома, который он охранял, был изъят обрез. Орозбаева привезли в Актау. После допроса, сопровождавшегося угрозами, он был освобожден. Спустя 10 дней уголовное дело по ст.251 ч.1 (незаконное хранение оружия) УК РК было закрыто, так как обрез изъяли на неогороженной территории, а отпечатков пальцев Орозбаева на нем не обнаружили.

Примерно летом 2001 г. в Актау был задержан основатель местного «салафитского» движения 28-летний предприниматель Бакытжан Бурханов. Под давлением спецслужб с конца 2000 г. он пытался демонстрировать отход от религии. По некоторым данным, при обыске его машины в центре города было подброшено оружие. Позднее уголовное дело было закрыто . Дальнейшая судьба Бурханова сложилась трагически. 11 июня 2002 г. он был застрелен на улице неизвестным в маске, которого полиции не удалось задержать. Власти объяснили его смерть «криминальными разборками» на коммерческой почве.

19 апреля 2002 г. в Актау был задержан 27-летний лидер «салафитского» движения Аманжол Мамбетов. Упоминания о его принадлежности к «секте ваххабитов» встречаются в публикациях местных СМИ.

Детальную картину задержания можно восстановить по имеющимся официальным документам. Сотрудники КНБ повалили Мамбетова на землю, после чего один из них надел на него наручники, одновременно подсунув ему какие-то предметы. По информации адвоката, Мамбетов кричал: «Зачем вы мне подсовываете эти вещи», однако, на крики внимания не обратили. Далее обыск задержанного производил один из понятых (оба понятых были доставлены сотрудниками КНБ на место событий из другого района города). Из кармана брюк Мамбетова был изъят пластмассовый футляр, содержавший 9 пакетиков с героином, а из-за пояса брюк – револьвер кустарного производства с 5 патронами. Бумажный пакет с самодельными весами и тремя упаковками героина, и пять патронов были изъяты при обыске квартиры. Суд отклонил показания жены и родственницы Мамбетова, утверждавших, что видели, как изъятые предметы были подброшены на балкон одним из сотрудников КНБ, участвовавших в обыске.

Как видно из приговора суда, в обоих подбросах подсудимый и его жена обвиняли сотрудника КНБ Марата Кенешева, который преследовал Мамбетова «за религию». Сам Кенешев показал на суде, что Мамбетова знает с 9 марта 2001 г., когда «принимал участие в оперативно розыскных мероприятиях с УВД области, проверяли их /салафитов/ обряды и у него /Мамбетова/ проводили обыск. У него в квартире изъяли религиозную литературу, и УВД направляло ее на идеологическую экспертизу. В отношении него /Мамбетова/ тогда дело не возбуждалось» - вероятно, из-за отрицательного заключения экспертов. Религиозная литература была обнаружена на квартире подозреваемого и в апреле 2002 г. Однако на этот раз сотрудники КНБ, очевидно, учитывая прошлогоднее фиаско, не стали изымать ее и направлять на экспертизу.

Общий вес изъятого у Мамбетова героина составил 1,09 г, что в соответствии с казахстанским законодательством квалифицируется как «особо крупный размер». В апелляционной жалобе упоминается, что следователь КНБ предлагал предъявить менее тяжкое обвинение в хранении наркотиков без цели сбыта, если Мамбетов признает свою вину, однако подследственный отклонил это предложение. 8 августа 2002 г. Актауский городской суд признал его виновным по ст.251 ч.1 (незаконное хранение оружия и боеприпасов) и 259 ч.4 п.«б» (хранение наркотиков в особо крупных размерах с целью сбыта) УК РК и приговорил к 11 годам лишения свободы с конфискацией имущества с отбыванием наказания в колонии строгого режима. Апелляционная инстанция оставила приговор без изменений. По имеющимся данным, до 2005 г. Мамбетов содержался в одной из колоний в Карагандинской области, позднее – переведен в специальную колонию для больных туберкулезом. Летом 2002 г. вновь был задержан Махмуд Орозбаев, переселившийся к этому времени из Жанаозеня в Актау. «Трое сотрудников КНБ высадили меня из маршрутки в 6-ом микрорайоне, когда я ехал на базар, - вспоминает Орозбаев. – Пытались засунуть что-то в карман, но я сразу вывернул карманы наружу. Повезли домой. Там собралось человек 15, включая спецназовцев с автоматами. Ордер на обыск мне не показали. Попросил пригласить в качестве понятых соседей, но КНБ-шники отказались, так как у них – свои понятые. Я постучал в дверь квартиры и сказал жене, чтобы она не открывала, так как КНБ «хочет нас подставить». После этих слов меня сбили с ног.

Двое спецназовцев проникли в квартиру через соседний балкон, один из них подбросил какой-то предмет и почти сразу ушел. Начался обыск. Квартира однокомнатная. По документам на кухне в шкафу с посудой нашли гранату Ф-1, а в ванне – 25 патронов. Изъятые предметы я увидел только на фотографии в уголовном деле. Обстановка была нервная, дети плакали… Сначала держали в одиночке без передач и свиданий. Позже из ИВС отправили в СИЗО в Атырау. Следователь УВД угрожал, что если я не признаюсь, то мою семью выставят на улицу. Работали со мной и сотрудники КНБ, несколько раз предлагали стать их агентом для работы среди мусульман. При обыске изъяли также религиозную литературу, однако позже вернули, экспертиза не нашла в ней ничего незаконного» . 24 октября 2002 г. Орозбаев был осужден Актауским городским судом по ст.251 ч.1 (незаконное хранение оружия) УК РК и приговорен к 2 годам лишения свободы условно с испытательным сроком 1 год . 15 августа 2003 г. был задержан еще один «салафит» - 25-летний Динмухамет Ешимов. Согласно приговору суда, 13 августа 2003 г. его квартиру в Жанаозене под видом сантехника посетил сотрудник КНБ из Актау Марат Кенешев (который участвовал в описанной выше «операции» с Мамбетовым). В качестве прикрытия Кенешев взял с собой бухгалтера коммунальной службы, которой сказал, что целью посещения является выяснить, кто проживает в квартире. В тот же день Кенешев и сотрудник местного подразделения КНБ Б.Тульбеков, осуществлявший «оперативное наблюдение» за Ешимовым как «одним из членов ваххабитской секты», «пришли к мнению о необходимости официальной проверки /квартиры/ с целью обнаружения каких-либо запрещенных предметов в виде религиозных листовок, оружия и наркотических средств». Принять участие в «совместном производстве принудительного осмотра» предложили и оперативным сотрудникам Управления по борьбе с организованной преступностью (далее – УБОП) УВД Мангистауской области, временно находившимся в Жанаозене.

Вечером 15 августа межведомственная группа в сопровождении двух понятых прибыла к квартире подозреваемого. «Когда они вбежали, я держал на руках грудного сына, - вспоминает Ешимов. – Сразу навалились на меня, начали бить. Ребенка кто-то забрал. Завели в дальнюю комнату, положили на пол, голову прижали ногой. Если я пытаюсь что-то сказать, сразу матерятся и бьют. Было жарко, я был в одном трико, без рубашки. Чувствую, что-то кладут мне в карман. Я кричу: «Что суешь?» Они снова бьют. Потом зашли понятые. Стали составлять протокол. Из каждого кармана вынули по пакетику с героином, еще несколько пакетиков «нашли» в холодильнике, а в спальне – самодельные весы на карандаше для наркотиков. Моя жена и сестра возмущались происходящим, их обматерили и изолировали в одной из комнат. Потом мне накинули рубашку на голову и увезли в КНБ. Там положили в коридоре на пол в наручниках лицом вниз. Пролежал так один или два часа. Те, кто проходил мимо, пинали или наступали на меня. Если пытался приподнять голову, начинали бить. Было душно, голова была закрыта тканью. Одна рука онемела, отходила потом недели две. Мать и адвоката ко мне не пустили. Стали допрашивать. Говорят: «Ты хорошо понимаешь, почему мы это сделали. Ты должен перестать читать намаз». Я спрашиваю: «Разве намаз запрещен?» «Нет, - говорят, - но иди читать в мечеть. Или ты отсюда должен уехать». Потом стали требовать, чтобы я подписал признание, что случайно нашел наркотики на улице. Угрожали избиением и тем, что найдут «свидетеля», который обвинит меня в наркоторговле. Голова шла кругом. Я испугался и подписал то, что они требовали».

Около часа ночи Ешимова повезли в Актау. Ночь он провел в здании УВД Мангистауской области, прикованный наручниками к батарее. На следующий день его поместили в т.н. «красную хату» ИВС, где он был подвергнут избиению другими заключенными. Через 1,5-2 месяца он был этапирован в СИЗО в Атырау, потом назад в Актау.

Общий вес изъятого в квартире Ешимова героина составил 1,4 г. Первоначально уголовное дело было возбуждено по факту незаконного хранения наркотических веществ в особо крупном размере без цели сбыта (ст.259 ч.2 УК РК) . Однако в обвинительном заключении фигурировало более тяжкое обвинение в хранении наркотиков с целью сбыта (ст.259 ч.4 УК РУ). По словам Ешимова, он отказался подписывать обвинительное заключение, однако его подпись была подделана следователем.

На суде Ешимов повторил версию о том, что в день задержания случайно нашел в пакете на улице весы, наркотики и самодельный нож, которые принес домой. 18 февраля 2004 г. Жанаозенский городской суд Мангистауской области признал его виновным по ст. 259 ч.2 УК РК и приговорил к 5 годам лишения свободы условно с испытательным сроком 3 года.

17 августа 2002 г. был задержан 27-летний «салафит» из пос.Тенге Нурасыл Артыкбаев, в карманы которого был подброшен героин, а при обыске дома изъяты патроны от охотничьего ружья. Спустя 10 дней уголовное дело было прекращено. Позднее сотрудники КНБ угрожали возобновлением уголовного преследования, если Атрыкбаев откажется от сотрудничества с ними.

Итоги первого этапа кампании борьбы с мангышлакскими «салафитами» были подведены в публикации Татьяны Казанцевой «Ваххабиты и другие», основанной на результатах беседы журналистки с начальником отдела по борьбе с терроризмом, экстремизмом и трафиком людей УБОП УВД Мангистауской области Зограбом Лобяном.

По данным Лобяна, начиная «с 2000 г. 14 ваххабитов привлечены к уголовной ответственности». Их «преступная деятельность» якобы включала вымогательство, захват заложников, хранение оружия, распространение наркотиков, разжигание национальной вражды и другое.

«Поначалу ваххабиты устраивали свои собрания на конспиративных квартирах или на дачах. Но это не помешало стражам порядка вычислить адреса и направить их деятельность в нормальное русло. Проводимая с этим контингентом работа привела к тому, что со 110 человек эта секта сократилась до 67. Ваххабиты стали вести себя по-другому, придерживаясь нормального образа жизни. Правоохранительные органы постоянно следят за их перемещением».

Тем не менее, по мнению Лобяна, из всех религиозных течений, отслеживаемых на Мангышлаке спецслужбами, ваххабизм представляет собой «особую опасность» . Информация, озвученная сотрудником УБОП, нуждается в некоторых комментариях. Прежде всего, вызывают определенные сомнения данные о числе «ваххабитов», привлеченных к уголовной ответственности в 2000-2004 гг. Можно предположить, что среди 14-ти есть не только члены «салафитских» общин, но и те, кого спецслужбы «подозревали в ваххабизме» из-за личных контактов с лидерами движения. В частности, имеются основания полагать, что в официальную статистику включены трое жителей Актау (Данияр и Исатай Алдияровы, Александр Саркисов), приговоренные в мае 2002 г. к лишению свободы на сроки от 11 до 13 лет за участие в преступной группе, вымогательство и похищение людей. По сообщению СМИ, в ноябре 2001 г. лидер группы Данияр Алдияров, пытаясь получить долг в размере 147 тыс. долларов, взял в заложники охранника частной фирмы. При этом в захвате охранника участвовали трое неизвестных, называвших себя «воинами Аллаха», а сам Алдияров заявил, что объявляет «джихад» должнику . Хотя в местных СМИ осужденные характеризуется как «ваххабиты» , никаких конкретных данных об их религиозной деятельности в публикациях нет. По информации, полученной автором, Данияр Алдияров на протяжении примерно полугода до ареста поддерживал контакты с лидером «салафитской» общины, интересуясь религией, позднее, уже находясь в заключении, принял ислам. Спецслужбы опасались, что Алдияров может стать одним из спонсоров «ваххабитов».

Может удивить большой процент условных приговоров, вынесенных судами. Здесь, однако, следует иметь в виду как фактор коррупции, игравший, по свидетельству очевидцев, немаловажную роль, так и то, что сфабрикованный характер обвинения был в большинстве случаев понятен всем сторонам процесса. Привлечение к уголовной ответственности по обвинению в общеуголовном преступлении являлось инструментом запугивания и компрометации «салафитов» с целью добиться прекращения их религиозной деятельности или выезда активных членов за пределы региона.

Вопреки утверждениям Лобяна, нет данных, что кто-либо из «салафитов» был осужден в 2000-2004 гг. за разжигание межнациональной вражды. Что касается обвинений в вымогательстве и захвате заложников, то это обвинение выдвигалось в отношении группы Алдиярова, не принадлежавшей, как отмечалось выше, к «салафитской» общине.

Казанцева, ссылаясь на Лобяна, пишет, что деятельность на Мангышлаке течения сторонников «чистого ислама» якобы «финансировалась международными террористическим организациями», однако, признает, что эта информация является неподтвержденной.

Стоит пояснить также, что имел в виду сотрудник УБОП, говоря о переходе «салафитов» к «нормальному образу жизни». Речь, вероятно, идет о том, что под давлением спецслужб исламские диссиденты не только заметно снизили активность, но и в сентябре 2003 г. приняли решение сбрить свои бороды.

Репрессии: второй этап (2005-2006 гг.)

4 февраля 2005 г. в дачном поселке близ Актау в ходе совместной операции УБОП и КНБ был задержан 31-летний лидер «салафитской» общины Адилжан Муздыбаев. По информации начальника отдела УБОП УВД Мангистауской области Зураба Лобяна, Муздыбаев «состоит на учете как член секты ваххабитов, несколько раз задерживался в этой связи».

В одном из документов УБОП задержанный характеризуется следующим образом: «По имеющимся оперативным данным… является руководителем мусульманской секты ваххабитского толка в г.Актау», «организовывает групповые собрания и проводит с единоверцами идеологическую работу по детальному изучению литературы и печатной продукции религиозно-экстремистского направления, содержащие в тексте призывы к насильственному свержению конституционного строя и построению исламского государства».

Как видно из показаний Муздыбаева на суде, он заметил слежку, когда возвращался на машине домой с матерью после покупки продуктов на центральном рынке Актау. Едва он и мать вышли из машины, близ дома остановились несколько автомобилей с сотрудниками спецслужб. Среди бегущих к нему людей Муздываев узнал офицера сотрудника КНБ Марата Кенешева (имя которого уже упоминалось выше). Присутствовал на месте событий и начальник отдела УБОП Зограб Лобян.

«Меня сразу повалили на землю и скрутили руки за спину, положили лицом вниз и надели наручники (за спину), - рассказал Муздыбаев на суде. - Их было 6-7 чел. Еще 3-4 сотрудника окружили маму и увели в сторону. Лежа на земле, я почувствовал, что кто-то из них оттягивает мою куртку в правую сторону, дотянувшись до моего правого кармана, делали непонятные мне вещи в кармане, как будто что-то подложили».

«Непонятные действия» сотрудники спецслужб проделали также с левым карманом подозреваемого и пальцами его рук (позднее анализ ногтевых срезов выявил следы наркотиков).

Вскоре из карманов куртки были изъяты три упаковки с героином весом 1,26 г и пять листовок на русском языке, озаглавленных «Спасенная группа». Составление протокола заняло около часа. На протяжении этого времени некоторые сотрудники спецслужб бесконтрольно перемещались по территории дачного участка. Просьба пригласить в качестве понятых соседа и знакомого, вошедших в дом, была отклонена (понятых полицейские привезли с собой).

При осмотре территории участка в гараже был обнаружен пакет, в котором находились самодельное взрывное устройство, разобранный обрез и аптечные весы с наслоениями наркотического вещества. В доме и железном вагончике также были изъяты 12 книг по исламу на русском языке и 2 – на арабском, 23 аудиокассеты, 25 страниц ксерокопий проповедей и текстов исламского содержания, 7 листовок «Спасенная группа» и 3 тетради с записями на русском и арабском языках.

В отличие от предыдущих уголовных дел, задержание Муздыбаева широко освещалось казахстанскими СМИ. В статье «Героиновые ваххабиты», опубликованной в газете «Экспресс-К», сообщалось, что сотрудникам УБОП «возможно, удалось предотвратить террористический акт, готовившийся местными последователями ваххабизма», которых в Актау «зафиксировано несколько десятков». Отмечалось также, что «подозреваемый, состоящий в ваххабитской секте около 10 лет, пока отказывается сотрудничать со следствием» . В сообщении агентства «Казинформ» название «чистый ислам» по ошибке трансформировалось в «черный ислам», что породило слухи об обнаружении новой экстремистской организации.

Экспертиза не подтвердила наличие в изъятой литературе и видеозаписях призывов к разжиганию межнациональной и межрелигиозной розни или насильственного свержения конституционного строя в Казахстане. В то же время листовка «Спасенная группа», которую, по утверждению Муздыбаева, ему подбросили, была квалифицирована как «ваххабитская».

Муздыбаев не признал себя виновным. В ходе судебных слушаний защита продемонстрировала многочисленные противоречия в показаниях свидетелей обвинения и процессуальные нарушения, допущенные при изъятии вещественных улик. 7 июня 2005 г. он был осужден Актауским городским судом Мангистауской области по ст.251 ч.1 (незаконное хранение оружия) и 259 ч.4 п.«б» (хранение наркотиков в особо крупных размерах с целью сбыта) УК РК и приговорен к 5 годам лишения свободы с отбыванием наказания в колонии строгого режима.

После суда Муздыбаев был этапирован в колонию ГМ 172/1 в Актау. 17 октября 2006 г. он был дополнительно осужден по ст.360 (злостное неповиновение требованиям администрации уголовно-исполнительного учреждения) УК РК. Срок заключения определен судом в 3,5 года (с учетом неотбытой части наказания по первому приговору).

Арест Муздыбаева стал ясным сигналом, что спецслужбы Казахстана не собираются прекращать репрессии против мангышлакских «салафитов». После этого «салафитские» общины в Актау и Жанаозене фактически прекратили религиозную деятельность. Их члены подвергались многочисленным допросам и вызовам в правоохранительные органы. Когда в мае 2005 г. автор этого обзора посетил Мангышлак, они «уже не собирались даже на пятничную молитву». Обсуждалась идея эмиграции в безопасную страну, где «не преследуют мусульман».

В феврале-апреле 2006 г. в Жанаозене сотрудники КНБ арестовали еще двух членов «салафитской» общины – братьев Кулмурата и Сапармурата Давлетовых.

38-летний Кулмурат Давлетов, этнический каракалпак, был задержан 30 января 2006 г., когда ехал в машине по загородному шоссе. Среди трех сотрудников КНБ, участвовавших в задержании, был уже упоминавшийся Б.Тульбеков, специализирующийся на «борьбе с религиозным экстремизмом». Из кармана куртки К.Давлетова были изъяты 0,81 г героина, а при обыске дома, где прописан подозреваемый – 0,29 г героина, разобранное на части охотничье ружье, 4 патрона и свадебные видеокассеты. В КНБ он подвергся избиению. По неподтвержденным данным, ему также угрожали депортацией в Узбекистан и требовали «признаний» о причастности других «салафитов» к наркоторговле. Это породило панику среди местных мусульман, ожидавших «повальных арестов». 9 июня 2006 г. К.Давлетов был осужден Жанаозенским городским судом по ст.259 ч.1 (хранение наркотиков) УК РК и приговорен к 1 году лишения свободы условно с испытательным сроком 1 год. Обвинения, выдвинутые в связи с изъятием оружия и наркотиков при обыске дома, были отклонены судом, так как в неотапливаемом и лишенном освещения доме зимой никто не жил.

2 апреля 2006 г. при въезде в Жанаозен был задержан 28-летний житель города, гражданин Узбекистана Сапармурат Давлетов, возвращавшийся домой из Каракалпакстана. Сотрудники КНБ «обнаружили» в сумке подозреваемого 0,48 г героина. С.Давлетов согласился признать свою вину, заявив на суде, что якобы нашел пакетик с героином на железнодорожной станции Шетпе. 5 мая 2006 г. он был осужден Жанаозенским городским судом по ст.259 ч.1 (хранение наркотиков) УК РК и приговорен к 1 году лишения свободы условно с испытательным сроком 1 год . По информации Динмухамета Ешимова, в марте 2006 г. в Жанаозене сотрудниками КНБ был задержан 31-летний лидер местных «салафитов» Куаныш Каменов. Он был вызван в военкомат, после двухчасового ожидания вышел на улицу, где при досмотре у него неожиданно были «обнаружены» героин и листовки. В тот же день он был освобожден под подписку о невыезде, и вскоре покинул страну . ОВД города Жанаозеня объявлен его розыск по ст.259 ч.2 УК РК.

В июне 2006 г. УБОП отрапортовал об увеличении числа «ваххабитов», привлеченных к уголовной ответственности, до 17 чел (в сравнении с 14 на сентябрь 2004 г.).

Однако уголовные дела – это только верхушка айсберга. В письме 20 казахстанских беженцев, направленном в УВКБ ООН 13 июня 2006 г., говорится о резкой активизации давления спецслужб на независимые мусульманские общины в Мангышлакской и Атырауской областях после принятия в 2005 г. поправок к законодательству о национальной безопасности, предусматривающих, в частности, административную ответственность за участие в деятельности незарегистрированных религиозных объединений.

Начались вызовы мусульманских диссидентов в правоохранительные органы, некоторые из них, как утверждают, были избиты. Эта кампания продолжалась и в 2006 г.

Так, в январе 2006 г. во время празднования курбан-байрама шесть человек, собравшиеся на одной из квартир в Жанаозене, были задержаны сотрудниками КНБ и УБОП. «В дом вошли люди в камуфляже и масках под руководством, как я позже узнал, Зограба Лобяна из УБОП и Сисенбая Измуханова из КНБ, - пишет предприниматель Артур Дзауров. - Они изъяли литературу и забрали нас в ГОВД, там сняли отпечатки пальцев, задавали вопросы и предложили прийти на следующий день, чтобы вернуть книги. Когда мы пришли, нас усадили в коридоре, после этого все, кто хотел посмотреть на «ваххабистов», подходили и смотрели. К вечеру часть книг нам вернули. 10 июня меня вызвал повесткой в ОВД следователь Алдияр Бесбаев. Он и его коллега в маске с дубинкой задавали те же, уже надоевшие вопросы, после чего пристегнули наручниками к батарее и начали бить. В тот же день я получил справку о побоях в больнице. Через два дня меня вызвал следователь Каскаев. Я не пошел и решил бежать из страны».

Подвергся избиениям и 26-летний диллер компании сотовой связи «K’cell» Асылбек Джумагазиев, также задержанный во время празднования курбан-байрама.

Динмухамет Ешимов, условный срок которого был прекращен 16 июня 2006 г., уже 28 августа 2006 г. был вызван повесткой в ОВД города Жанаозеня, где сотрудник КНБ Сисенбай Измуханов, угрожая новыми репрессиями, потребовал в течение месяца покинуть регион. 16 сентября пришла новая повестка. На следующий день Ешимов, опасаясь провокации, вынужден был выехать из страны.

Начиная с декабря 2005 г. активисты независимых мусульманских общин из Западного Казахстана пытаются найти убежище в Европе.

Несколько человек получили убежище в Чехии, но вскоре чешские власти заняли более жесткую позицию - в связи с увеличением общего числа приезжающих в страну граждан Казахстана, пытающихся по разным причинам переселиться в Европу.

В декабре 2006 г. МВД Словении отклонило прошение о предоставлении семье Ешимова политического убежища как «очевидно необоснованное», ссылаясь, в частности, на то, что «просители описали преследование из-за их ортодоксальной мусульманской веры очень скупо и неубедительно». В настоящее время это решение обжалуется в Верховном Суде Словении.

К сожалению, в подобной ситуации находятся и некоторые другие семьи мусульман из Западного Казахстана, подозреваемые в т.н. «ваххабизме», которым в случае возвращения на родину угрожает опасность преследования по религиозным мотивам.

В конце 2006 г. члены «салафитских» общин из Мангистауской области, ожидающие решения чешских властей, обратились с коллективным письмом к МВД Чехии с призывом более внимательного рассмотрения прошений об убежище, поданных последователями преследуемых в Казахстане мусульманских течений. Если на Казахстан не будет оказано международное давление, едва ли в ближайшем будущем можно будет говорить об уменьшении масштабов репрессий против независимых мусульман в Западном Казахстане. Репрессии, сопровождающиеся вопиющими нарушениями законности, в свою очередь будут провоцировать рост миграции и внутренней напряженности в прикаспийском регионе.

17 октября 2006 г. областная газета «Огни Мангистау» опубликовала статью журналистки Л.Шаклеиной «Кто «промышляет» на мангистауских дорогах?», в которой перечислялись четыре исламских течения, находящиеся «на оперативном учете» местных правоохранительных органов. Помимо «ваххабитов», последователей суфизма (тарикат накшбандийа) и международной организации по распространению ислама «Таблиги Джамаат» упоминается новое течение – некие «ваххабиты-салафиты». Не будем комментировать здесь терминологические изъяны полицейского религиоведения.

Симтоматично то, что «ваххабиты» и суфии, проживавшие в Мангистауской области, в 2006 г. уже подвергались уголовному преследованию. Недавно появилась публикация, обвиняющая местных последователей «Таблиги Джамаат» (движения, принципиально отвергающего вмешательство в политику) в переходе в ряды запрещенной в Казахстане исламской политической партии «Хизб ут-Тахрир» . Что касается нового «салафитского» течения, то оно действительно существует и, по неофициальным данным, начиная с 2005 г. получило распространение в Актау и Жанаозене.

На фоне усиливающихся репрессий против независимых мусульман в Западном Казахстане зловеще звучит заключительная фраза публикации Л.Шаклеиной о продолжении спецслужбами «работы по профилактике и пресечению деятельности нетрадиционных религиозных течений и сект на территории Мангистауской области» .

ПРИЛОЖЕНИЕ.

Жители Мангистауской области, подвергавшиеся в 2001-2006 гг. уголовному преследованию за исламскую деятельность (данные неполные).