Организованная преступность. Как бороться в интересах законности?

Доклад директора Исследовательского центра Agentura.Ru Андрея Солдатова для Fondazione Internazionale Lelio Basso per il diritto e la liberazione dei popoli. / Рим. 10 июня 2005 г. /

Эта тема достаточно многогранна и обширна. Здесь можно найти и экономические, и политические, и этнические аспекты. Моя работа - писать о деятельности правоохранительных органов и спецслужб, поэтому я хотел бы поговорить о тех проблемах, с которыми столкнулись российские ведомства, ответственные за борьбу с оргпреступностью.

Прежде всего, надо договориться, о чем идет речь, когда мы говорим о российской оргпреступности.  Мы исходим из того, что главные, родовые черты у нее те же, что и в других странах:

• Участие в торговле наркотиками. Россия является как потребителем, так и страной, через которую поставляется в Европу наркотики из Афганистана и Средней Азии. Причем эта угроза постоянно растет. Два года назад президент Путин даже вынужден был создать отдельную спецслужбу, которая занимается только борьбой с наркотиками.
• Торговля оружием. Был и есть очень выгодный бизнес, учитывая  состояние российской армии и войну в Чечне, где списать можно все что угодно.
• Рэкет компаний под видом защиты. Осуществляется не только ОПГ, но и преступными группировками под видом частных охранных предприятий, состоящих из бывших сотрудников правоохранительных органов. В результате иногда ОПГ и ЧОПы просто невозможно отличить друг от друга. Вот лишь один пример - год назад был осужден за вымогательство, то есть за рэкет, глава одного из крупнейших чопов России, бывший офицер службы внешней разведки. Между тем, к тому времени он уже несколько лет возглавлял комиссию по связям со СМИ Консультативного Совета ФСБ. Этот Совет был специально создан для улучшения имиджа ФСБ.
• Связи с террористами. Это вполне естественная ситуация, и недаром головной болью российских спецслужб является чеченская диаспора, криминальная часть которой оказывает финансовую помощь боевикам.
• Этнический характер многих группировок.  Россия - многонациональная страна, и у нас есть большое количество ОПГ из Азии и Кавказа. Причины появления такого количества этнических группировок в том числе сравнимы с ситуацией в Сицилии 19 века. Тогда мафиозные кланы появились как ответ на действия захватчиков. Тот же самый эффект мы видим в России - высокий уровень ксенофобии, давление на национальные меньшинства со стороны силовых структур стимулирует рост ОПГ.
• Связи в госструктурах, в том числе правоохранительных ведомствах. Об этом мы поговорим подробнее чуть позднее. 

Российские особенности борьбы с мафией 

Понятно, что главная задача для правоохранительных органов, необходимое условие успеха - это проникновение в оргпреступностные группировки. В России решение этой задачи сопровождается огромным страхом наших спецслужб перед, в свою очередь, проникновением мафии  в правоохранительные органы и спецслужбы.

Страх этот вполне обоснован. Эту способствуют несколько причин:

• Кадровые проблемы. Опытные офицеры уже в течение 15 лет покидают правоохранительные ведомства и спецслужбы из-за маленькой зарплаты и общей неудовлетворенности. В результате эти ведомства теряют профессионалы, а уровень коррупции повышает. Дело в том, что бывшие офицеры продают на рынке не только свои навыки, но и свои связи в силовых ведомствах.
• Отсутствие гражданского контроля. Согласно российскому законодательству, надзор за правоохранительными органами осуществляет Генеральная прокуратура. Однако на практике большинство дел в отношении сотрудников расследуются управлениями собственной безопасности этих ведомств, поэтому проблема остается внутри.
• Особенности российской этнической оргпреступности. Один пример: как-то я присутствовал на большом совете одной богатой грузинской семьи, гдер решался вопрос о будущем младшей сестры главы семейства. В конце концов было принято решение поручить ей семейный гостиничный бизнес. Я спросил: "Вы назначите ее гендиректором гостиницы?" Ответ был очень важен: "Зачем? Она пойдет служить в местную прокуратуру".   Зачем? - удивился глава семьи. - она будет служить в местной прокуратуре.
• Люди, прежде тесно связанные с оргпреступностью, превращаются в экономическую элиту. В результате они начинают влиять в том числе на кадровые решения в спецслужбах.

Структуры, ответственные за борьбу с оргпреступностью

В Советском Союзе считалось, что у нас нет организованной преступности или мафии. Поэтому структуры, призванные бороться с такими видами преступлений, появились только после развала СССР. Для этой цели в России были созданы три службы:

• В Министерстве внутренних дел (МВД) - Главное управление по борьбе с оргпреступностью (ГУБОП) и его региональные подразделения РУОПы.
• В Федеральной службе безопасности (ФСБ) - появились два подразделения Управление по разработке преступных организаций (УРПО) и Департамент экономической безопасности (ныне Служба) (ДЭБ).
• Налоговая полиция (ФСНП), которая постепенно расширяла свое влияния от дел, которые связаны с уклонением от налогов, до статей, которые предполагает преследование мафии.

Посмотрим, что насколько эффективна была эта система.

МВД

Начнем с МВД, как структуры, на которую легла основная тяжесть борьбы с мафией. В начале 90-х законодательная база была настолько слаба, что законными методами бороться с мафией было невозможно. Но природа не терпит пустоты, поэтому появилась группа молодых, инициативных, активных и циничных офицеров, которые не очень обращали внимание на закон, зато давали результаты. Так в 1992 году появились знаменитые РУОПы. Первый, московский РУОП возглавил Владимир Рушайло. ГУБОП появился как координирующая структура на уровне министерства. РУОПы действовали как настоящие эскадроны смерти - стравливали одни преступные группировки с другими, приезжали на встречи преступных авторитетов  и т.п.

Главной задачей РУОПа была - убрать мафиози с улиц, чтобы мафия не досаждала населению. Но при этом структура, которая не стеснялась законов, практически не подчинялась руководству МВД, действовала автономно на свой страх и риск, и в  результате оказалась достаточно сильно коррумпирована. РУОПовцы действительно защищали бизнесменов, но не всегда бесплатно. В конце 90-х автостоянка на Шабаловке представляла собой настоящую выставку джипов последних моделей, мерседесов и порше.

Московский РУОП становился все более влиятельной силой. Не будем забывать, что все эти годы будущие олигархи накапливали свои капиталы и превращали его в политическое влияние. Естественно, самые умные из них поддерживали отношения и с РУОПом.

Пика эта ситуация достигла тогда, когда в 1999 году глава московского РУОПа Владимир Рушайло стал министром МВД. Как тогда говорили, поскольку он успел очень тесно подружиться с Борисом Березовским, человеком, который придумал нынешнего российского президента Путина. Рушайло предложил реформировать МВД, и создать отдельную следственную службу, российский аналог ФБР. Однако эта идея так и осталась на бумаге.

Между тем, после избрания Путина новый президент сделал ставку на другое ведомство - ФСБ, и система РУОПов была уничтожена.

В МВД началась эпоха реформ. В министерстве начался новый период, и мы можем назвать его "чекистким этапом в МВД", поскольку новый министр Борис Грызлов назначил на ключевые посты в министерстве генералов ФСБ. Кстати, его наследник, нынешний министр Рашид Нургалиев - тоже генерал ФСБ.

Новое руководство МВД решило отказаться от методов РУОПов. Это был драматический момент смены тактики МВД.

РУОПовский период был периодом наступления на организованную преступность. Безусловно, было достаточно много фактов, свидетельствующих, что сотрудники РУОП были вовлечены в криминальную ситуацию, а их методы далеки от законности. Но сотрудники этих подразделений обладали реальной информацией о том, что происходит в криминальной среде. Теперь же, если рассуждать в шахматных терминах, это был переход к защите, причем пассивной. Новой тенденцией в МВД стал страх перед проникновением оргпреступности в ряды МВД.

Именно это было главной причиной прихода в МВД генералов ФСБ. Симптоматично, что они долгое время сохраняли свои звания в ФСБ, считаясь прикомандированными сотрудниками. Это было сделано для того, чтобы сохранить дистанцию между ними и министерством, нуждавшимся в чистке. В результате мы получили несколько громких уголовных процессов против офицеров МВД, получивших известность как охота на "оборотней в погонах". Координатором этой операции стал руководитель Управления собственной безопасности МВД, генерал ФСБ Ромадановский.

А что же с борьбой с оргпреступностью?

Приходится констатировать, что после уничтожения РОУПов МВД потеряло контроль над оргпреступностью.

Была сделана одна очень характерная попытка исправить ситуацию. В 2001 году в министерстве создали несколько этнических отделов для противодействия соответствующим преступным группировкам. Армянский отдел должен был работать с армянскими ОПГ, грузинский - с грузинскими и т.п. Это была очень хорошая идея, поскольку проблема проникновения в этнические ОПГ всегда связана с языковым барьером, знанием акцентов, обычаев и привычек. Но эти отделы просуществовали всего два месяца, поскольку начальство постоянно подозревало сотрудников в связях с преступниками.

Главной проблемой для МВД стала коррупция, то есть проникновение оргпреступности в министерство. Таким образом, можно констатировать, что сегодня МВД фактически остановило наступление на оргпреступность, перейдя к защите.

ФСБ

В ФСБ для борьбы с оргпреступностью было создано УРПО - Управление по разработке и пресечению деятельности преступных формирований. Эта структура была создана в 1996 году. Законодательная база была общей проблемой для всех силовых структур России, УРПО должно было действовать по тем же принципам, что и РУОП, но жестче и эффективней.

Найти внутри структуры достаточное количество сотрудников для столь специфической работы не получилось. Поэтому в УРПО появились завербованные офицеры Внутренних войск МВД. Один из таких офицеров - Александр Литвиненко, позднее назвал УРПО "Управлением по внесудебным расправам". 

УРПО действовало точно так же как и РУОП. В конце концов, спустя два года это управление было распущено после громкого скандала, в результате которого сменился директор ФСБ Ковалев. Литвиненко сейчас проживает в Лондоне в статусе политического беженца и работает на Березовского, с которым успел подружиться за время службы.

Хотя УРПО было уничтожено, борьба с преступностью осталась  задачей ФСБ. За эту борьбу сначала отвечало Управление экономической контрразведки, потом на его базе был создан Департамент экономической безопасности ФСБ (в 2004 году Департамент был переименован в Службу). Однако после избрания Путина президентом именно этот департамент стал отвечать за борьбу с олигархами. Начальник этого департамента Заостровцев быстро стал самым знаменитым генералом ФСБ. Именно он планировал все громкие экономические расследования эпохи Путина, в том числе дела против владельца НТВ Владимира Гусинского, Березовского и на первом этапе - дела ЮКОСа и Ходорковского.

Однако как только спецслужбы вторгаются в политику, следует забыть о гражданском контроле. Как следствие, появляется искушение нарушить правила, до тех пор считавшиеся незыблемыми. ФСБ не стала исключением.

В скором времени Заостровцев и его Департамент попали под обвинения прессы в коррумпированности. Причем в отличие от МВД, здесь речь шла не о связях с ОПГ, а с крупными финансовыми холдингами и корпорациями. Поскольку все эти годы из ФСБ продолжали увольняться профессионалы, то с одной стороны, структура обеднела на настоящих специалистов, а с другой - повысилась его коррумпированость. Бывшие сотрудники стали продавать свои связи в конторе, и это явление приобрело сегодня огромные масштабы.

Налоговая полиция

Это короткая и достаточно грустная история. Эта спецслужба была создана на голом месте, и по своей структуре повторяла налоговую службу США. Это была настоящая спецслужба, состоящая из бывших сотрудников ФСБ и МВД. Сначала ее деятельность ограничивалась сбором налогов. Но дальше началась конкуренция между спецслужбами, и налоговая полиция стала расширять свое влияние - с двух статей уголовного кодекса до 20-ти в 2000 году.

В конце концов, эта структура, со своим спецназом, своей разведкой, наружкой и следствием, стала конкурентом для Департамента экономической безопасности ФСБ. К 2003 году было совершенно непонятно, почему это уголовное дело расследует ФСНП, а вот это - ФСБ.

История ведомства кончилась печально. В борьбе между спецслужбами после прихода к власти Путина победила ФСБ. В 2003 году Налоговая полиция была распущена. Парадокс, но ее сотрудники были направлены в новую спецслужбу - по борьбе с наркотиками. Безусловно, борьба с наркотрафиком является принципиально важной в борьбе с ОПГ. Однако бывшие налоговые полицейские стали ловить торговцев героинов без специальной подготовки, без соответствующего опыта, поэтому это решение по крайней мере представляется спорным.

Современный этап

Вернемся к тем особенностям, о которых я говорил вначале.

1. Сначала о проникновении в оргпреступные группировки. Эта проблема не решена до сих пор. Ни в ФСБ, ни в МВД  так и не появились этнические подразделения. Это связано с проблемой доверия. Причина - высокий уровень ксенофобии в спецслужбах, которая в свою очередь получила распространение из-за принятой сегодня системы ротации офицеров для службы в Чечне. Дело в том, что сейчас в Чечню командируются сотрудники от каждого регионального управления МВД и ФСБ. Они сменяются каждые три месяца, поэтому в провинции не осталось управления, где не служили бы офицеры, которые принесли домой не только боевой опыт, но и методы, применимые только на войне. В результате в правоохранительных органах сейчас в принципе не доверяют национальным меньшинствам. Соответственно, тактически решение задачи зашло в тупик.

2. Резко возросла опасность проникновения мафии в ряды спецслужб. Сегодня спецслужбы и правоохранительные органы в России - самые могущественные структуры. И в то же время в них самый высокий уровень ксенофобии. Кроме того, уровень продажности этих структур очень высок. Что получается в результате такого сочетания?  Спецслужбы больше всего вымогают деньги у национальных меньшинств, а национальные меньшинства, понимая, что легальными методами с этим произволом бороться нельзя - внедряются в ряды правоохранительных органов. В полном соответствии с тем примером об отелях и прокуратуре, который я приводил выше.

К примеру, сейчас в московских вузах очень велик процент студентов с Кавказа, которые купили поступление в вузы, а после их окончания идут служить в прокуратуры.

3. В 2004 году появилась новая проблема - совмещение борьби с оргпреступностью и терроризмом. В 2004 году прошли реформы в ФСБ и МВД. В результате реформы в МВД борьба с оргрпеступностью была объединена с борьбой с терроризмом. ГУБОП, о котором я говорил в начале, был переименован в Департамент по борьбе с орпгреступностью и терроризмом. Почему это плохо?

Понятно, что у тех, кто придумал такую схему, были для этого причины. Понятно, что многие мафиозные структуры связаны с террористами, продают им оружие и проч. Глупо вести одну и ту же группировку, но двумя департаментами.

Накануне захвата театрального центра на Дубровке в 2002 году Михаил Трепашкин, бывший следователь ФСБ, который всю жизнь занимался расследованиями в экономической сфере (он расследовал в КГБ дела о международных группах контрабандистов), получил информацию о том, что в Москве появилась группа чеченцев, связанная с Салманом Радуевым, одним из самых известных чеченских террористов. Однако ФСБ не воспользовалась этой информацией. После Норд-Оста Трепашкин, который к тому времени уже уволился и стал адвокатом, стал расказывать об этом странном бездествии ФСБ. В результате он был обвинен в разглашении государственной тайны и сейчас сидит в тюрьме.

То есть проблема координации и обмена информацией существует. Но на самом деле эффект от такого прямого совмещения двух задач может быть прямо противоположным.

Борьба с терроризмом - это всегда серая зона для закона и соблюдения прав человека. В отличие от обычных преступников, фактор времени в борьбе с терроризмом находится на первом месте. Ты никогда не знаешь - когда планируется теракт - завтра, сегодня, послезавтра? Поэтому, когда ты арестовываешь подозреваемого в терроризме, тебе важно получить от него информацию как можно быстрее. И однажды ты забываешь о правилах, и начинаешь использовать методы физического и психологического давления. В том числе и пытки.  Это общая проблема для контртеррористических служб разных стран. Борьба с террором всегда огрубляет методы правоохранительных органов. Мы видим это сейчас в Чечне, мы видим то же самое в Гуантаномо. Но проблема эта появилась не сейчас. Многие годы самыми грубыми спецслужбами в Европе считались французские спецслужбы. По той причине, что у них большой опыт борьбы с алжирскими террористами.

В России, теперь получается, что методы борьбы с террористами будут перенесены на борьбу с оргпреступностью. Но здесь-то как раз важна длительная игра и кропотливая работа.

4. Отсутствие контроля. Как вы прекрасно знаете, успешность борьбы с оргпреступностью зависит от того, насколько прозрачны правоохранительные органы.

Эту прозрачность можно обеспечить двумя способами - с помощью СМИ и Парламента. Тут у нас проблемы.

СМИ

О проблемах со свободой слова в нашей стране вы наверное знаете. У нас теперь все секретно, и прежде всего то, что касается бизнеса спецслужб. Один пример. В 2002 году я написал статью о том, как спецслужбы делают бизнес в Москве на продаже земли, на которых находились спецобъекты. С советских времен спецслужбы владеют в центре Москвы огромным количеством зданий, баз, штаб-квартир и даже гаражейПоэтому в центре Москвы нельзя ничего построить, не получив разрешение от спецслужб, поскольку везде спецобъекты. Соответственно, надо договариваться. . Вы знаете, сколько стоит недвижимость в Москве сегодня. Я написал об этом статью, и спустя полгода я был обвинен в разглашении государственной тайны. Дело было прекращено только спустя полгода, когда в ФСБ поняли, что я не могу разгласить секреты, не имея допуска.

Парламентский контроль

Но спецслужбы сегодня не только не подконтрольны СМИ. Они не подконтрольны и Парламенту.

Формально в нашей стране создана такая же система парламентского контроля спецслужб, как, например, в США или Италии. У вас есть Comitato parlamentare per i servizi di informazione e sicurezza e per il segreto di Stato, у нас - Комитет по безопасности Государственной Думы. Но это не более чем видимость.

Нынешний состав Комитета в основном состоит из членов пропрезидентской партии "Единая Россия", среди которые очень много бывших высокопоставленных сотрудников силовых ведомств. Один заместитель председателя комитета - бывший руководитель ростовского управления ФСБ, генерал ФСБ, другой заместитель - бывший первый заместитель директора Службы внешней разведки. Председатель - бывший замминистра внутренних дел.

В предыдущем составе Комитета, в который входили многие оппозиционные политики, была создана комиссия по борьбе с коррупцией, которая занималась в том числе коррупцией в спецслужбах и правоохранительных органах. После того, как комиссия занялась коммерческой деятельностью ФСБ и Генеральной Прокуратуры, двигатель этой комиссии, депутат и известный журналист-расследователь Юрий Щекочихин неожиданно умер.

Заключение

К концу 90-х в России действовали три структуры, отвечавшие за борьбу с организованной преступностью. Сейчас ситуация полностью изменилась.

Одна служба - налоговая полиция - пала жертвой подковерной борьбы между спецслужбами.

Другая - в составе Министерства внутренних дел - предпочла позицию пассивной защиты. Сейчас там больше озабочены собственной безопасностью, чем наступлением на оргпреступность. Кроме того, после последней реформы МВД у нас больше нет службы, которая занималась бы исключительно борьбой с оргпреступностью, такой, как итальянская Direzione investigativa antimafia в составе итальянского МВД.

Третья - Федеральная служба безопасности - предпочла заняться политически более важной задачей - борьбой с олигархами.

При этом у нас так и не появилось координирующего центра между различными службами. Такого, как итальянский совет Consiglio generale per la lotta alla criminalità organizzata, в состав которого входят руководители спецслужб и полиции.

Мы явно нуждаемся в реформировании правоохранительных органов, но в нынешней политической ситуации все планы реформ разрабатываются внутри самих ведомств и президентской администрации, без публичного обсуждения. Мы по большей части потеряли возможности для общественного контроля.

Мы безнадежно проигрываем борьбу с организованной преступностью. И я боюсь, что в современной политической ситуации есть очень мало шансов изменить эту ситуацию в ближайшем будущем.