Работа журналистов во время прорыва боевиков в Ингушетию

В ночь с 21 на 22 июня 2004 года несколько групп боевиков напали на Ингушетию. Нападению подверлась столица республики Назрань, город Карабулак, а также станица Слепцовская. Как позднее выяснила Генеральная прокуратура, примерно в 23 часа 21-го июня по команде, которую дал Шамиль Басаев и Доку Умаров, несколько сотен человек перешли к активным действиям. Одновременно нападению подверглись Министерство внутренних дел, городские отделы внутренних дел, районные отделы внутренних дел, погранотряд, хозяйственный склад МВД, старое здание ФСБ и ряд райотделов в других городах, а также база ОМОНа в Карабулаке и мобильного отряда МВД, 503-й полк Министерства обороны - всего 15 объектов.

Боевики нападали группами по 20-30 человек, вооружены были в основном стрелковым оружием и гранатометами. В то же время группа в количестве 35 человек заехала на автомашине на территорию склада вооружения МВД, вскрыла и похитила около полутора тысяч единиц различного стрелкового оружия. Перегрузка заняла 3-4 часа, за это время другие боевики занимались обстрелом объектов, где находились представители МВД в основном, и не давали выдвинуться для охраны этого склада. К утру боевики покинули город с захваченным оружием.

Согласно выводам «Независимой газеты», государственные СМИ освещали события в Ингушетии «в обычном режиме». Первый и второй канал откликнулись на нападение боевиков оперативно и информировали зрителей регулярно о развитии ситуации. На втором канале первые сообщения о захвате Назрани появились в информационном пятиминутном выпуске программы «Вести» в пять часов утра, и выходили, как и обычно выходят новости в рамках программы «Доброе утро», каждые полчаса. До 11 утра это были телефонные репортажи специального корреспондента Тимура Абдуллаева, а к середине дня это были видеосюжеты - в республике работали две съемочные группы Второго канала. В ГТРК отрицают, что «сверху» поступали какие-либо указания по поводу того, как именно надо было вести эти репортажи. Спецвыпусков и прямых включений из Ингушетии во время боев по РТР не было.

Что касается Первого канала, то он имел в республике две мобильные съемочные группы, работавшие над репортажами с мест событий. Первые сообщения о нападении на Назрань появились ночью, но только на «орбите», в Европе информация о случившемся в Ингушетии поступила лишь в шесть утра.

Официальная версия государственных телеканалов выглядела следующим образом: в ночь на 22 июня чеченские боевики пытались устроить в республике пропагандистскую акцию. Нападение было тщательно спланировано и боевики атаковали здания МВД, ФСБ, штаба Назрановского погранотряда, а также СИЗО, где находились подозреваемые в терроризме. Сотрудники силовых структур отразили нападение, жертвы были с обеих сторон, затем силы охраны правопорядка перешли в наступление и освободили город.

По предварительной информации Gazeta.ru, группа численностью более 100 боевиков вошла в понедельник вечером в некоторые населенные пункты Ингушетии. Некоторые СМИ утверждали, что боевики почти пять часов удерживали Назрань под полным контролем, тогда как сообщения официальных источников выглядят не так драматично.

По усредненной версии, в ночь с 21 на 22 июня около 22:30 по московскому времени группы вооруженных людей в масках появились на КПП неподалеку от Назрани, расправились с милиционерами и стали останавливать проезжавшие мимо машины, проверяя документы у водителей. Тем временем другие боевики подъехали к вышеуказанным зданиям в Назрани и начали обстреливать их из автоматического оружия и гранатометов. Около 23:30 другие боевики приехали в Карабулак, Слепцовскую и Орджоникидзевскую. Генеральная прокуратура утверждала, что боевиков было 200-300 человек. Данные правозащитников иные. Согласно данным правозащитного общества «Мемориал», боевиков было от 200 до 600 человек. По официальным данным, в результате нападения погибло 62 работника правоохранительных органов, 28 гражданских лиц, 93 человека получили различные ранения.

Единственный известный инцидент с участием прессы произошел в ночь с 21 на 22 июня, когда боевики задержали машину со съемочной группой телеканала НТВ. Машина телеканала подъехала к посту ГАИ, где их остановила группа людей в масках. На журналистов направили оружие и попросили выйти из машины. Как потом рассказали телевизионщики, они видели у поста ГАИ несколько трупов и предполагают, что это были сотрудники ГАИ, расстрелянные боевиками. Журналистам заявили, что власть в Ингушетии скоро будет свергнута, а затем сотрудников НТВ отпустили. Они сразу же покинули Ингушетию и по пути несколько раз пропадали под обстрел. Уже 1 июля президент Ингушетии Мурат Зязиков заявил, что ответственность за нападению на Ингушетию лежит, в том числе, и на СМИ. Потому что, по его словам, «сегодня мы не показываем, что делаем хорошего, не говорим позитивного, что мы хотим сделать».

Правозащитный центр «Мемориал» собрал сведения и сделал выводы о возможных причинах случившегося в Ингушетии. По мнению правозащитников, в 2004 году в результате спецопераций стали пропадать жители. Всего в 2004 году «Мемориал» задокументировал похищения 48 человек: 19 жителей Чечни и 28 жителей Ингушетии. Впоследствии были обнаружены трупы троих из похищенных, 21 человека пропали без вести, 20 - были выкуплены родственниками или освобождены похитителями после длительных допросов, как правило, сопровождающимися пытками. Четверо похищенных позже «обнаружились» в местах предварительного заключения. Во многих случаях обстоятельства похищения, показания свидетелей, косвенные признаки явно указывали на то, что к преступлению причастны федеральные силовые ведомства.

По мнению некоторых аналитиков система похищений людей в Ингушетии взорвалась нападением на Ингушетию еще и потому, что, в республике очень тяжелая ситуация со свободой СМИ, и средства массовой информации в Ингушетии, а тем более федеральные СМИ не расследовали проблему похищений и исчезновений людей. В эфире радио «Свобода» 20 сентября 2006 года Анна Политковская заявила следующее: «Ситуация в Ингушетии примитивна и проста по-советски. Абсолютно вся цензура находится в руках одного человека – пресс-секретаря президента Ингушетии Зязикова, и зовут его Иса Миржоев. Все гранки до того, как газета выйдет, главных статей, естественно, не информационных, а также все главные сюжеты, где что-то политическое затрагивается, то есть не открытие садика, не открытие магазинчика, а где хоть что-то есть касательно похищения людей, нарушения прав человека, тем более поведение зязиковских чиновников - все это подвергается не кастрации.

Просто материалы не идут ни на полосу, ни на телеэкран. Нет ни единого независимого средства массовой информации. Впервые я с этим столкнулась лицом к лицу, когда пошла серия похищений в 2004 году силами так называемых неустановленных силовых структур, как их называют в прокуратуре. И оказалось, что человек не может, абсолютно не может обратиться никуда. Он хочет дать информацию, чтобы эта информация о похищенном его сыне где-то прошла, чтобы привлечь к этому внимание прокуратуры, ФСБ, абсолютный запрет, потому что об этом нельзя писать, потому что Зязиков – оплот стабильности на Кавказе, это самая стабильная республика - вот такая идеология».