Росинформцентр: тактика работы с журналистами

Информационный аспект войн практически полностью игнорировался в России, например, в ходе первой чеченской войны. Еще в августе 1999 года, когда началась антитеррористическая операция в Дагестане, журналисты чувствовали себя свободно как на всей территории республики, так и в зоне боевых действий.

Редакционного удостоверения было достаточно для того, чтобы работать без ограничений, а при наличии аккредитации военные оказывали журналистам помощь. Но так продолжалось лишь до того момента, как в эфир стала поступать информацию об ошибках военных и политического руководства, об обстрелах своих же позиций и о мародерстве. По мнению Алексея Симонова («Фонд защиты гласности», Москва), «профессиональная репутация журналиста, который пишет из глубокого тыла о войне, еще со времен деятельности моего отца в качестве военного журналиста считалась малопочтенной, поэтому сегодня журналистику заодно еще и пытаются превратить в малопочтенную профессию, отодвинув ее от фактов».

Создание Росинформцентра

15 сентября 1999 года, обсудив на закрытом заседании Государственной Думы ситуацию в Дагестане и теракты в Москве, Буйнакске и Волгодонске, депутаты приняли постановление «О ситуации в Республике Дагестан, первоочередных мерах по обеспечению национальной безопасности РФ и борьбе с терроризмом». В ходе обсуждения этого документа со ссылками на «чрезвычайность» положения было предложено ввести мораторий на информационные сообщения из зоны боевых действий. Речь фактически шла о цензуре. Исполнительная власть предприняла шаги по дозированию и ограничению возможностей журналистов в получении такой информации. Специально созданным с такой целью органом стал Российский информационный центр (Росинформцентр, РИЦ).

Распоряжение Правительства РФ №1538-р, создающее этот орган, было подписано тогдашним премьер-министром Владимиром Путиным 1 октября 1999 года. Как следует из этого документа, предложение Правительству РФ о создании РИЦ исходило из Минпечати. В соответствии с Распоряжением для обеспечения деятельности РИЦ была создана межведомственная группа из представителей чрезвычайно обширного перечня министерств и ведомств: Министерства внутренних дел РФ, Министерства обороны РФ, Государственного таможенного комитета РФ, Министерства иностранных дел РФ, Министерства юстиции РФ, Министерства РФ по делам национальностей, Министерства РФ по чрезвычайным ситуациям, Федеральной службы безопасности, Федеральной службы налоговой полиции, Федеральной пограничной службы и Всероссийской государственной телерадиовещательной компании. Первыми руководителями Росинформцентра были Михаил Маргелов и Александр Михайлов - бывший руководитель ЦОС ФСБ.

На официальном сайте РИЦ было сказано, что «Российский информационный центр обеспечивает с октября 1999 года информационную поддержку контртеррористической операции и процесса мирного урегулирования в Чеченской Республике и является наиболее авторитетным источником официальной информации об этих событиях в мировой компьютерной сети». Власть предполагала, что РИЦ понадобится ей и в мирное время. Еще в октябре 1999 года Михаил Маргелов заявил в эфире радиостанции «Эхо Москвы», что РИЦ не намерен прекращать свою деятельность после того, как ситуация на Северном Кавказе нормализуется. По его словам, главной задачей центра было и остается «освещение кризисных ситуаций в стране».

Маргелов подчеркнул, что, начиная с ноября, РИЦ планирует проводить ежедневные брифинги, на которых будет представлена официальная точка зрения всех министерств и ведомств, имеющих отношение к кризисным ситуациям. Деятельность РИЦ, по словам его руководителя, основывается на взаимодействии с «непосредственными носителями информации». Маргелов также сообщил, что РИЦ намерен продолжить практику демонстрации документальных материалов о преступлениях чеченских боевиков, и в ближайшее время они будут показаны в Брюсселе, Лондоне, Каире и ряде других столиц мира. Однако после первой фазы второй чеченской кампании и РИЦ как таковой уже не представлял особенной ценности, настроения руководства изменились. Изменилось и само руководство.

Михаил Маргелов и Александр Михайлов ушли из РИЦ. Маргелов предпочел стать представителем Псковской области в Совете Федерации. Возглавил РИЦ Андрей Гусенков. До этого 38-летний Гусенков исполнял обязанности заместителя главы РИЦ. Сейчас Гусенков возглавляет пресс-службу АЛРОСА.

До назначения Ястржембского помощником президента Росинформцентр фактически был монополистом на распространение информации с Северного Кавказа. Он проводил пресс-конференции, круглые столы и распространял оперативные сводки.

Главным ньюсмейкером Росинформцентра стал заместитель начальника Генштаба Валерий Манилов. После назначения 28 марта 2001 года министром обороны Сергея Иванова и отставки господина Манилова центр утратил статус ведущего органа распространения информации о войне в Чечне.

Распространяемые РИЦ бюллетени и другие материалы не использовались журналистами, за исключением российской государственной прессы. Министр печати Михаил Лесин был вынужден сознаться на своей пресс-конференции в РИЦ 21 октября 1999 года, что «было отправлено 35 кассет в разные средства массовой информации – зарубежные – с записями того, что происходит на территории Чечни… Ни на одном из телевизионных каналов они не были показаны, они не получили широкого распространения». С сентября 2000 года пресс-конференции стали проводиться нерегулярно, последняя состоялась 6 апреля 2001 года.

------------------------------------------------------

Александр Михайлов так прокомментировал свою работу в «Росинформцентре» и уроки, вынесенные с первой Чеченской, одному из авторов исследования:

- Считается, что после Первомайского вас сняли с должности начальника ЦОС, но на самом деле вы перешли в Аналитическое управление, а потом возглавили Управление программ содействия ФСБ. Насколько я понимаю, на языке спецслужб под "операциями содействия" понимают как гласные, так и негласные методы работы с журналистами. Это такой урок был извлечен из Первомайского?

- После Первомайского я стал заместителем руководителя информационно-аналитического управления - это управление является таким мозговым трестом как для ФСБ, так и для других госструктур. И конечно, когда мне поручили заниматься, как вы говорите, операциями содействия, то надо оговориться, что информация - это конечно, оружие. Поэтому основная задача в рамках передо мной стояла - довести аналитическую информацию не только до СМИ, но и до определенных структур с разъяснением своей позиции. Вы скажите - а, это задачи дезинформации! Нет, дезинформация - это когда вопрос имеет прямое отношение к противнику, а не к обществу. А если говорить о противнике, то да, операции содействия - это операции воздействия на противника.

- Началась вторая чеченская, был создан Росинформцентр, который вы возглавили, и первые два месяца вы информационную войну выигрывали…

- А потом захлебнулись, да? Ситуация заключается в том, что когда мы создавали Росинформцентр, то я поставил задачу перед представителями ведомств - мы должны получить информацию из первых рук. Но это не встретило понимания. Мне предложили сотрудников пресс-служб, а мне фельдсвязь не нужна. Вся беда в том, что война не всегда так богата экшном. Мы для себя избрали очень жесткий график проведения пресс-конференций. А Лесин приказал нам проводить первую пресс-конференцию в семь часов утра. Мы прекрасно понимали, что это невыполнимо. И мы вошли в состояние стагнации. Кстати, ведь Ястржембский иссяк точно через такое же время, через какое иссяк Росинформцентр.

- А тут еще драконовская система аккредитаций для работы журналистов в Чечне…

- В условиях, когда нет керосина, а каждый рейс - это сложная система согласований, это единственный выход. Потому что мы вторгаемся со своими информационными интересами в сферу боевых действий, где у командира голова болит о другом. Конечно, в результате такого рода акции не имеют никакого отношения к журналистике. Писателей в свое время по Беломорканалу возили и показывали, как ударно трудятся заключенные, но они плыли на пароходе, их поили и кормили…

/Источник/

Практика аккредитаций

4 августа 1999 года постановлением правительства была введена процедура аккредитации иностранных СМИ, принимающих участие в освещении боевых действий в Чечне (аккредитации при временном пресс-центре Объединенной группировки войск на Северном Кавказе). В республику стали допускать только журналистов, имеющих аккредитации. Причем количество необходимых аккредитаций постоянно возростало: чтобы работать в 42-й дивизии, нужно поехать во Владикавказ и получить аккредитацию в штабе 58-й армии, для работы в Объединенной группировке нужен документ пресс-центра в Ханкале.

Результатом деятельности РИЦ в ходе второй чеченской войны стала в том числе и дальнейшая активность власти по «фильтрации» информации. 10 января 2000 исполняющий обязанности Президента РФ Владимир Путин подписал Указ №24 «О концепции национальной безопасности Российской Федерации». Этим Указом были внесены изменения и дополнения в Концепцию национальной безопасности Российской Федерации, утвержденную Президентом РФ Борисом Ельциным Указом №1300 от 17 декабря 1997 года «Об утверждении Концепции национальной безопасности Российской Федерации». В новой редакции Концепция национальной безопасности РФ стала предусматривать, что «национальные интересы России в информационной сфере заключаются в соблюдении конституционных прав и свобод граждан в области получения информации и пользования ею, в развитии современных телекоммуникационных технологий, в защите государственных информационных ресурсов от несанкционированного доступа». В Концепции было также отмечено, что «усиливаются угрозы национальной безопасности Российской Федерации в информационной сфере. Серьезную опасность представляют собой стремление ряда стран к доминированию в мировом информационном пространстве, вытеснению России с внешнего и внутреннего информационного рынка; разработка рядом государств концепции информационных войн, предусматривающей создание средств опасного воздействия на информационные сферы других стран мира; нарушение нормального функционирования информационных и телекоммуникационных систем, а также сохранности информационных ресурсов, получение несанкционированного доступа к ним». Важнейшими задачами обеспечения информационной безопасности Российской Федерации были определены: «реализация конституционных прав и свобод граждан Российской Федерации в сфере информационной деятельности; совершенствование и защита отечественной информационной инфраструктуры, интеграция России в мировое информационное пространство; противодействие угрозе развязывания противоборства в информационной сфере».

МОНИТОРИНГ

Чеченские власти обещали пересмотреть условия аккредитации в Чечне журналистов ОРТ.

19 апреля 1999 г., «Gazeta.Ru»

Пресс-секретарь президента Чеченской Республики Майрбек Вачагаев сообщил, что чеченские власти будут вынуждены пересмотреть вопрос об аккредитации съемочной группы ОРТ в Чечне. Вачагаев отметил, что недовольство Грозного вызвал недавно показанный по первому каналу сюжет, в котором шла речь о находящихся в Чечне более 500 российских граждан, которые эксплуатируются. Пресс-секретарь подчеркнул, что подобные действия могут «помешать наметившемуся возобновлению переговорного процесса между Москвой и Грозным». Ранее санкциям подверглась съемочная группа НТВ в Чечне, которой запрещено производить съемку и посещать пресс-конференции. Этот запрет действует уже около месяца. Причиной лишения аккредитации стал показанный по каналу сюжет о некоем Викторе Слепцове, который якобы 8 лет находился в рабстве в Чечне. Пресс-секретарь президента официально потребовал от руководства телекомпании представить всю имеющуюся информацию о месте, где Слепцов содержался столь длительное время, и назвал сюжет «фальшивкой».

Польские журналисты не смогли попасть в Чечню.

Октябрь 1999 г., «Фонд защиты гласности».

17 октября 1999 находящимся на границе Ингушетии и Чечни польским журналистам Вацлаву Радзивиновичу («Gazeta wyborcza») и Анджею Заухе (радиокомпания «RMF») позвонили по мобильному телефону из Росинформцентра и пригласили совершить поездку из Москвы в Моздок и в зону боевых действий. Журналисты специально прервали свою поездку в Чечню и возвратились в Москву, чтобы во вторник утром уехать в Моздок вместе с группой, организованной Росинформцентром. Но когда в понедельник 18 октября польские корреспонденты обратились к звонившему им сотруднику Росинформцентра, чтобы узнать, откуда они должны будут вылетать, оказалось, что в списке участников поездки Вацлав Радзивинович и Анджей Зауха не числятся. В результате действий сотрудников Росинформцентра поездка польских журналистов в Чечню была сорвана.

Английского и американского журналистов не пустили в Чечню.

30 октября 1999 г., «Коммерсант»

На КПП «Кавказ», расположенном на ингушско-чеченской границе, сотрудники правоохранительных органов задержали военного корреспондента лондонской Times Энтони Ллойда и фотокорреспондента газеты New York Times Тайлера Хикса. Ллойд прилетел в Россию около двух недель назад. Два дня он провел в Москве, а потом вылетел в Назрань. По словам сотрудников московского представительства Times, журналисту было поручено освещать ход боевых действий. Ллойд несколько раз обращался к командованию федеральных войск с просьбой побывать на передовой, но всякий раз получал отказ.

Впрочем, это не являлось особым препятствием в его работе. Ллойд неоднократно переходил ингушско-чеченскую границу в обход блокпостов и делал репортажи. Его материалы публиковались практически в каждом номере Times. До этого 33-летний военный корреспондент работал в Косово и других «горячих точках». С фотокорреспондентом газеты New York Times Тайлером Хиксом Ллойд познакомился, по всей видимости, в Назрани. В минувший четверг по гостинице, в которой жили журналисты, прошла информация, что нескольким представителям исламской миротворческой миссии разрешили проехать на территорию Чечни. Ллойд и Хикс решили присоединиться к этой группе. На границе армейский патруль проверил у всех документы. У журналистов не оказалось аккредитации пресс-центра федеральной группировки войск на Северном Кавказе, и их задержали «до выяснения обстоятельств». Коллеги Ллойда не исключают, что одной из причин его задержания могло быть то, что журналист делал репортажи о жертвах среди мирного населения Чечни, разрушениях от ударов российской авиации и беженцах. В российском МИДе сообщили, что оба журналиста имели бизнес-визы для въезда в Россию. Особенность таких виз в том, что в них проставляется маршрут следования иностранца по территории России. «Если Чечня в этом маршруте не была указана, то въезд в эту республику журналистам был закрыт», - отметили в МИДе. Сколько российские службы будут разбираться с английским и американским журналистами, пока неизвестно. Вчера в офис московского представительства Times приходил оперативник ОВД «Дорогомилово». Его интересовало, действительно ли Ллойд работает в этой газете, кто его посылал в командировку и т. д. Вчера же Ллойд, по-прежнему находящийся в Ингушетии, впервые дал о себе знать. Ему разрешили позвонить на работу в Лондон. Сообщив, что и с ним, и с Хиксом все в порядке, журналист сказал, что их, видимо, скоро отпустят.

Чешская журналистка обвинила Росинформцентр в ее дискредитации.

10 ноября 1999 г., «Фонд защиты гласности».

Фонд защиты гласности получил письмо чешской журналистки Петры Прохазковой, представляющей в Москве информационное агентство «Epicentrum» и газету «Lidove noviny»:

«28 октября 1999 года я передала представителю Росинформцентра г-ну М. Маргелову, по его просьбе, фотографии, которые были сделаны 21 октября того же года, за день до обстрела центрального рынка в Грозном. Мною было объяснено г-ну Маргелову, что премьер-министр России Владимир Путин допустил серьезную ошибку, когда публично назвал обыкновенный рынок базой террористов. Я объяснила г-ну Маргелову, что на этом рынке бывала неоднократно, а в последний раз была там вместе с корреспондентом газеты «Комсомольская правда» Александром Евтушенко и корреспондентом латышской газеты «Diena» Атисом Климовичем. Они также фотографировали рынок. Я сказала г-ну Маргелову, что на рынке было несколько сотен киосков, в которых продавались продукты и промышленные товары, но также и четыре (!) киоска, в котором продавалось оружие, в том числе и в те годы, когда Грозный контролировала российская армия. Наконец, я заявила г-ну Маргелову, что, по моему мнению и мнению газеты «Lidove noviny», ракетный удар по рынку является преступлением, в результате которого погибло много мирных жителей. Я также рассказала, что после взрыва разговаривала со свидетелями ракетного удара, и у меня нет сомнений в том, что это был именно ракетный удар, а не взрыв каких-то ящиков, которые якобы взорвали сами чеченцы. На следующий день после нашего разговора некоторые мои фотографии вдруг появились в Интернете на сайте Росинформцентра (www.infocentre.ru), как якобы доказательство того, что рынок был базой террористов. На сайте отсутствовали все те фотографии, на которых хорошо видны ряды киосков и прилавков с продуктами – хлебом, мясом и овощами, а были выбраны только фотографии киосков с оружием. Кроме того, некоторые фотографии вообще не имели ничего общего с рынком, а были сделаны совершенно в другом месте. Например, снимки с переносным ЗРК «Стрелой» сделаны в квартире. Но Росинформцентр опубликовал их таким образом, что эти ЗРК продавались на том же рынке». Вскоре стало известно, что Петре Прохазковой было отказано в аккредитации. Причиной послужило ее интервью с Эмиром Хаттабом и Шамилем Басаевым, опубликованное в пражской газете.

Журналистов Reuters и АР обвинили в сотрудничестве с западными спецслужбами.

22 декабря 1999 г. «Фонд защиты гласности».

Агентства «Reuters и АР передали информацию о тяжелых потерях федералов в боях на площади Минутка. После этого федеральное командование обвинило журналистов в сотрудничестве с иностранными разведывательными службами.

Росинформцентр обвиняет Бабицкого в сотрудничестве с боевиками.

27 декабря 1999 г., «Время-MN»

Росинформцентр выступил с резкой критикой материалов о Чечне, которые готовит репортер радио «Свобода» Андрей Бабицкий. В заявлении Росинформцентра говорится, что все, заснятое журналистом, является инсценировкой, сработанной «под покровительством идеолога чеченских бандитов и работорговцев Удугова».

Журналистам в Чечне подбрасывают наркотики и оружие.

27 декабря 1999 г., «Эхо Москвы»

Выступая в эфире радиостанции «Эхо Москвы» Андрей Бабицкий рассказал о том, что журналисты в Чечне находятся в очень тяжелых условиях: «Я вернулся неожиданно, раньше, чем меня ожидали, поэтому у меня не было проблем. Но когда Мария Эйсмонт и девушка из Грозного, которую она вывезла, чтобы обеспечить ей мало-мальски человеческие условия существования, чтобы она могла переждать этот тяжелый период - когда они появились в аэропорту Внуково, у девушки сразу оказалось в сумке три патрона, хотя она прошла 2 спецконтроля до этого. Марию Эйсмонт обвинили в том, что она употребляет наркотики. Их спасло только то, что было очень много встречающих и из агентства Ассошиэйтед пресс, и из агентства Рейтер. И поэтому возле отделения милиции в аэропорту Внуково. Хотя, должен сказать, что дознаватели этого отделения ни в чем не виноваты, это дело спецслужб. Разразился дикий скандал. Им пришлось отпустить и журналистку, и чеченку. И еще одна фраза. Когда Маша улетала из Назрани, из Слепцовской, ей сказал один из офицеров ингушского МВД (я не хочу сейчас называть его имени, но готов, если дело дойдет до суда, представить все необходимые доказательства), что в Назрани, в Слепцовскую, к моменту нашего выхода из Чечни были присланы два спецподразделения ГРУ с целью физической ликвидации тех журналистов, которые появятся в Слепцовской».

В пригороде Грозного арестованы иностранные журналисты.

30 декабря 1999 г., Newsru.Com

29 декабря в грозненском пригороде Старая Сунжа военная полиция арестовала Даниеля Вильямса из газеты «Вашингтон пост», Давида Филипова из «Бостон глоуб», Маркуса Уоррена из «Дейли телеграф», Родриго Фернандеса из «Эль Паис», Рикардо Ортега и Теймураза Габашвили из «Антенны ¬3». Их обвинили в нарушении режима закрытой зоны и допрашивали в течение 9 часов. Росинформцентр распространил официальное специальное заявление о задержании журналистов. В нем говорится, что репортеры проникли в район боевых действий без аккредитационных удостоверений пресс-центра объединенной группировки в обход официальных пунктов пропуска и не соблюдали особый режим работы, поставив тем самым под угрозу свою жизнь и жизнь сопровождавших их людей. Таким образом, Росинформцентр призвал журналистов, работающих в Чечне, в интересах их же безопасности «строго придерживаться установленных требований в отношении работы в северокавказском регионе».

В Чечне убиты журналисты ТВЦ и грозненской газеты.

Январь, 2000 г., Бюллетень Reporters sans Frontiers N 45, «Фонд защиты гласности». В конце октября на трассе Назрань-Грозный российский самолет расстрелял машину, в которой находились два оператора – сотрудник московского телеканала ТВ-Центр Рамзан Межидов и Шамиль Жигаев из грозненского «Нохчо». Через несколько дней во время ракетного обстрела Грозного погиб Супян Епендиев из «Грозненского рабочего».

«Грозненский рабочий» - это единственная неправительственная газета, которая до последнего времени продолжала выходить в Чечне. В первых числах октября, когда Грозный стали активно обстреливать и бомбить, большинство ее сотрудников перебрались в Ингушетию, чтобы уже здесь продолжать выпуск газеты. Но в Чечне оставались несколько корреспондентов. Они раз в неделю приезжали в Ингушетию, сдавали написанные материалы и снова возвращались в Чечню. Среди них был и 55-летний Супян Епендиев, перебравшийся в Грозный из казахстанского города Шевченко, где работал учителем в средней школе. Все эти годы Супян жил в Грозном как беженец. Как сообщили сотрудники «Грозненского рабочего», Супян был смертельно ранен во время ракетного обстрела города 27 октября. В центре Грозного взорвалось несколько ракет, и корреспондент отправился туда, чтобы сделать репортаж с места происшествия. В этот момент прогремел еще один взрыв, ставший для него роковым. Журналиста доставили в 9-ю больницу «Скорой помощи», но спасти его врачи не смогли. Супян Епендиев - уже второй корреспондент «Грозненского рабочего», погибший на войне. В августе 1996 года во время боев за Грозный в 200 м от редакции был тяжело ранен старейший сотрудник газеты Иван Гогун, впоследствии скончавшийся во владикавказской больнице. Последняя заметка Гогуна вышла в «Грозненском рабочем» уже после его смерти.

Минпечати выразила протест радиостанции «Эхо Москвы» по поводу интервью с Удуговым.

14 января 2000 г., «Эхо Москвы»

Главный редактор радиостанции «Эхо Москвы» Алексей Венедиктов был приглашен в Министерство РФ по делам печати, телерадиовещания и средств массовых коммуникаций для беседы с министром Михаилом Лесиным и его первым заместителем Михаилом Сеславинским. Причиной приглашения журналиста стал выход накануне в эфир радиостанции «Эхо Москвы» интервью с Мовлади Удуговым. Во время состоявшейся беседы Министерство выразило протест по поводу выхода этого интервью в эфир. По мнению первого заместителя министра Михаила Сеславинского, это «нарушает нормы федерального закона о борьбе с терроризмом, в частности, положение статьи 15 этого закона, в которой говорится о том, что не допускается распространение информации, «служащей пропаганде или оправданию терроризма и экстремизма».

Главному редактору радиостанции было предложено представить в министерство официальную запись интервью Мовлади Удугова и объяснение по поводу обстоятельств его выхода в эфир. В ответ главный редактор радиостанции «Эхо Москвы» Алексей Венедиктов заявил, что официальная реакция радиостанции последует только после получения из Минпечати официального письма с изложением позиции министерства и изучения положений законов, на которые оно сошлется в этом документе. Если руководство «Эха Москвы» придет к выводу, что допущены какие-либо нарушения, радиостанция признает это и в официальном письме в министерство, и в эфире.

У журналиста радио «Свобода» отобрали диктофон.

16 января 2000 г., «Институт по освещению войны и мира»

Корреспондент Радио «Свобода» Олег Кусов обратился к федеральному командованию с официальной жалобой. По словам Кусова, в Назрани офицер федеральной армии выхватил у него диктофон, а солдат ударил журналиста прикладом.

Журналистов НТВ лишили аккредитации в Чечне.

23 января 2000 г., НТВ

Журналисты независимого телеканала НТВ исключены из рядов официально аккредитованных. 21 января в программе новостей «Сегодня» показали интервью с российским офицером, утверждавшим, что в ходе одного нападения на бронетанковую колонну погибло несколько десятков солдат федеральных войск. А в правительственных сводках о потерях федералов за день редко проскальзывают даже двузначные числа. Корреспонденты НТВ побывали в российских военных госпиталях и тщательно подсчитали количество раненных военнослужащих, доставляемых с Кавказа. Вскоре корреспонденты телекомпании были отстранены от участия в устраиваемых для прессы официальных поездках в Чечню. Журналиста НТВ Юрия Липатова обвинили в распространении ложной информации. В комментарии пресс-центра российской армии было сказано, что «распространяемая НТВ информация о потерях федеральных сил не имеет ничего общего с действительностью».

Чиновники призывают к информационной блокаде.

24 января 2000 г., «Независимая газета».

В интервью «Независимой газете» советник МИДа Владимир Козин призвал к «более решительным и целенаправленным действиям по созданию информационной блокады в отношении тех западных журналистов, которые ведут подрывную работу на территории Чечни и в соседних субъектах Российской Федерации».

Журналисты говорят о военной цензуре.

28 января 2000 г., «Свет» (Назрань)

«Военные показали, что доступ к информации контролируют бюрократы», - говорится в публичном обращении Фонда защиты гласности. Эта организация выступает за свободу слова и в период обострения борьбы за общественное мнение настаивает на соблюдении прав журналистов.

«Если сообщения прессы противоречат официальной версии, то власти просто закрывают журналистам доступ к информации. Это является нарушением закона РФ о СМИ. Нас очень беспокоит то, что подобная практика получила широкое распространение в России, - говорит директор Фонда Алексей Симонов. - Получать информацию становится не только сложно, но и опасно». Он указывает, что в декабре, в преддверие парламентских выборов, жертвами неспровоцированных нападений стали 14 российских журналистов. Симонов считает: «Если власти не могут «приручить» независимого журналиста, его просто избивают».

Российские журналисты считает, что чеченская война может иметь катастрофические последствия для свободы слова в бывшем СССР. Более того, они опасаются возвращения цензуры советского времени, когда за отклонение от партийной линии журналистов «определяли» в психиатрические больницы. Как говорит Симонов, «не имея информации о последствиях военных действий в Чечне, общество лишено права формировать собственное мнение. В конце концов, никто не желает брать на себя ответственность за размах этой войны и за ее неприкрытую жестокость».